Стихи
* * * Я видел сон, и снились мне, Любимая, твои черты, Твои глаза от слез пусты.
* * * Тоскливый крик чайки в туманном просторе Мне душу щемит, продирает до слез. Я тоже один в этом призрачном море И в этом тумане до кости промерз.
* * * Рождался так божественый янтарь: В седую незапамятную старь С усмешкою палач калил ножи И жаждал крови девственной души.
Читает Евгений Серебряков К 30-й годовщине вывода Советских войск из Афганистана и памяти Владимира Логачева
Недавно на сайте ArtOfWar я обнаружил статью Семянив Владимира Владимировича “Дорогами Афганистана”. Статья посвящена Шиндантскому отряду сопровождения колонн. Владимир Семянив описывает дорогу от Турагунди до Кандагара именно в те годы, когда я, будучи начальником подвижного рентгенкабинета, обслуживал личный состав частей и подразделений, расположенных вдоль этой дороги.
Над рекою застеклённой Озорной старик колдует. Звон далёкий, колокольный В зыбком воздухе воркует.
* * * Пока оружия слепая сталь У нелюди в руках, То может стать: Преступит разум совесть, ум и честь, И сцепятся возмездие и месть, На черных чувствах расцветет порок, И остановит Землю черный рок, Сольются воедино день и ночь, И ужаса тогда не превозмочь…
* * * Шаги во мраке ночи – Как будто в третий раз Фашизм, открывши очи, Идет войной на нас.
* * * Дрожало гения надменное чело От напряжения вселенской мысли. Дилемма: снизойти ли? Вознестись ли? Но, ведая о всем, не знал он ничего. Сомнение – великий искуситель. Ломился в дверь открытую мыслитель.
* * * Среди пустыни, млеющей от зноя, Средь миражей, влекущих в бездну грёз, Моя любовь озябшею святою Стоит печально… с капельками слёз… _________
* * * Витает песня над пустыней. В России на деревьях иней. И льется серебристый свет. Сиренью отливает снег.
* * * Горит кровавая заря, Дочь блудная земного края, Зловещей силою грозя И в иноземстве укоряя.
* * * Моя душа устала не на шутку Страдать, томиться и чего-то ждать, И принимать на веру злую утку, И, на вопросы отвечая, лгать.
* * * Ты года без меня прожитые Как вуаль откинь, прочь с лица тоску. И забудь ты боль пережитую, Я щекой прижмусь к твоему виску.
… Рыгнуло солнце лютым жаром. Вселенная колени сжала. Да поздно – трахнута страна. Пробита времени броня.
* * * Горный ветер морозом обдал. Наступала снегами зима. Имя женщины он прошептал: Россима, Россима, Россима…
* * * По ущелью на пыльной броне Мы влетаем в кишлак за душманами. Берегись мин-ловушек в войне. Смерть надрывно визжит за дувалами.
* * * Наш батальон уходит в скалы. Глаза решимости полны. И нервы словно из металла. Всего полшага до войны.
* * * Я грущу по тебе уже тысячу лет. Я тоскую о счастье вслепую. За моею спиной уже тысячи бед. Я тебя к мирной жизни ревную.
* * * Пронзительно зловещий звон в ушах. И раскаленный воздух обжигает. Дорога извивается в горах. И злобой шею зноя раздувает.
* * * В ущелье рвался разведбат. Но крепко в нем душман засел. И был в горах кровав закат. Рассвет увидели не все.
* * * Я зависал над пропастью не раз, В тумане облаков нащупывая путь. Но, избегая гибель, каждый раз Я благодарен был тебе. Не позабудь!
* * * Я надписям не верю, – не младенец. За то тебя не любят и клюют, – Так говорил мне в кадрах направленец. Но я же здесь не мирный поселенец: Раз зазевался,—и тебя убьют.